Без ума от графа - Страница 86

– Да, в округе поговаривают о некоем свидетеле, – сказал Мэддокс. – Слава Богу, если это так. Если свидетель все расскажет, то отпадут подозрения. То, что ты нам открыла, вовсе не убийство, а самозащита. Ведь Олбрайт хотел тебя обесчестить, а ты просто оборонялась. Возможно, ты даже не толкнула его, он сам свалился.

– Как знать? Свидетелю могло показаться, что я столкнула его, – возразила Жаклин. – И почему это всплыло именно сейчас? Ведь это лишь слухи и догадки. Кем бы ни был этот свидетель, но он явно не спешит с официальным заявлением в местный суд. Напротив, он затягивает дело. Мне кажется, этот человек вынашивает какие-то злобные и мстительные планы.

Розамунда стиснула пальцами подлокотник кресла, на котором сидела.

– Неужели ты полагаешь, что Гриффин открыл настоящее лицо этого мнимого свидетеля? А вдруг он намерен совершить какой-то необдуманный опрометчивый шаг?

– Что? Что вы хотите этим сказать? – вскричал Мэддокс. – Надо быть идиотом, чтобы совершить такую глупость. На его месте я подождал бы, пока Джекс не предъявят обвинение в убийстве. Но прежде надо использовать любую возможность – в рамках закона, разумеется, – избежать этого.

Розамунда глубоко вздохнула:

– Ну что ж, надо отправляться в дорогу. Нельзя медлить. Жаклин, ты останешься. Я отправлю тебя в дом Монфора, он позаботится…

– Нет, – воскликнула Жаклин, – я поеду с вами, и не вздумайте меня отговаривать!

Она гордо подняла голову, выставив, как Гриффин, вперед подбородок, – столь знакомый Розамунде жест.

– Кроме того, Тони меня защитит. Правда, Тони? А если дела пойдут совсем плохо, можно будет скрыться во Франции. Контрабандисты нам помогут.

Наивная восторженность Жаклин не могла не вызвать улыбки.

– Контрабандисты? – переспросила Розамунда. – Неужели на побережье до сих пор действуют контрабандисты?

– А как же. Их там целая шайка, во главе которой стоит некий Крейн, – сказал Мэддокс. – До войны на них смотрели сквозь пальцы, относились к ним вполне терпимо. Но теперь многое изменилось. Контрабандисты передают сведения нашим врагам. Однако Крейн и его сообщники держат в страхе местное население. Никто не хочет с ними связываться. Все знают: если донесешь на контрабандиста, то потом тебе отомстят его дружки. Даже местное правосудие закрывает на них глаза.

– Постойте, – вдруг произнесла Розамунда, – а не может быть так, что именно кто-то из контрабандистов случайно видел, что произошло на скале между Олбрайтом и Жаклин?

– Но ведь тогда было еще достаточно светло. Слишком рано для контрабандистов. Хотя все может быть.

Розамунда вскочила, поправляя складки на платье.

– Боюсь, моя дорогая Жаклин, с твоей свадьбой придется подождать. Мне надо распорядиться насчет отъезда. Мистер Мэддокс, вы едете вместе с нами, не так ли?

– Конечно, графиня. – Энтони любезно поклонился.

Розамунда быстро вышла из комнаты. В дверях до ее слуха донеслись слова Мэддокса:

– А теперь позволь предложить тебе руку и сердце, любовь моя…

Розамунда сделала еще несколько шагов, как вдруг до ее слуха донесся отчаянный крик Мэддокса.

Глава 28

Ветер вздымал на поверхности моря рокочущие валы волн. Сквозь тучи еле-еле пробивалась луна. Неплохая ночь для того, чтобы переправить контрабандный груз, – по крайней мере так полагал Гриффин.

Они с верным Олифантом лежали на скале, спрятавшись в расщелине, и наблюдали за морем. Сверху все было хорошо видно – превосходное место для наблюдения. Каждый имел под рукой заряженное ружье и пару пистолетов. Кроме того, несколько местных жителей находились неподалеку, они тоже были наготове, предупрежденные викарием. Поскольку правосудие дремало, жители Пендон-Плейс сами решили взяться за оружие и положить конец бесчинствам контрабандистов.

Избавиться от Крейна и его сообщников, избавиться от грязного шантажа – вот задача, которую поставил перед собой Гриффин.

– А что, если Крейн не появится? – шепотом спросил викарий.

– Тогда мы придем сюда завтра, послезавтра, будем устраивать засаду до тех пор, пока не схватим с поличным негодяя. Мне надоело, что он сбивает с пути хороших честных парней и вообще мутит воду в округе. Надо поймать Крейна, он главный зачинщик, нам не нужна мелкая рыбешка.

Они лежали долго, очень долго, пока Гриффин не заметил какое-то движение внизу на побережье. Одинокая темная фигура осторожно вела вдоль узенькой тропинки, зажатой между морем и скалами, упряжку из нескольких пони. Если бы у Гриффина не было подзорной трубы, с помощью которой он разглядел их, он мог бы их прозевать в ночной темноте за шумом прибоя и ветра.

– Пора, Олифант.

Они, как можно быстрее и осторожнее, начали спускаться вниз.

Как только под ногами заскрипел песок, стало ясно, что они уже на берегу. Налетавший с моря ветер обдавал брызгами их лица. Хотя шум прибоя заглушал все звуки, Гриффин знал, куда человек повел лошадей.

Дальше за скалой находилась глубокая пещера, одно из любимых мест Джекс и Тимоти, так же как и его самого в детстве.

Вдруг под его ногой громко хрустнула ракушка.

И тут же раздался птичий крик. Конечно, это кричала не птица, а подавал условный знак часовой.

– Черт, – выругался под нос Гриффин.

Со стороны пещеры раздался выстрел. Их обнаружили.

– Быстрей, – крикнул Олифанту Гриффин и сам засвистел, призывая на помощь своих людей, скрывавшихся в засаде.

На побережье поднялась суматоха. Одни темные тени бежали со стороны пещеры, другие – им навстречу со стороны скал.

Наконец они схлестнулись друг с другом, как две волны, и Гриффину пришлось пробиваться сквозь ряды контрабандистов, но он не хотел никого убивать, ведь в большинстве своем они тоже были местными жителями. Отшвырнув прочь ружье, он бросился в драку.